Моё имя - Роза Дьюитт Бьюкейтер.
И это история о том, как он спас меня...

День начался в суматохе. Вокруг все время бегали горничные, прислуга собирала чемоданы, которых к моменту выезда накопилось двенадцать. Ох уж это высшее общество не умеющее путешествовать налегке. Хотя я сама в этом плане мало отличалась от своей матери - великосветской леди, яркой представительности богатой прослойки этого мира. Заранее подготовив вечером все что мне нужно, я поняла, что одним чемоданом мне не обойтись, одни лишь картины пришлось перевозить в специальной коробке. Кэл все время недоволен моим пристрастием к живописи. Он считает современных художников плоскими и неинтересными, а мою страсть к скупке полотен - бесполезной тратой денег. Когда он говорит, что, например, Пикассо не будет иметь успеха, я просто стараюсь не слушать, чтобы лишний раз попросту не размениваться на мелочи. А узнав, что я собираюсь взять картины на Титаник он и вовсе пробурдел об этом весь вечер, доказывая мне всю абсурдность этой идеи, но я была непреклонна. Новенькая каюта величайшего лайнера совершенно точно будет нагонять на меня тоску, а с любимыми художниками она оживет и я буду жить в своей сказке. Так что ему пришлось согласиться и переплатить за перевозку, но деньги для богатейшего американского промышленника - не проблема. Время приближалось к десяти и мама приказала мне спуститься, машины должны были вот-вот приехать и отвезти нас на встречу величайшему лайнеру всех времен и народов - Титанику. Нам предстояло путешествие до Нью-Йорка, где мне уготована помолвка с Кэлом и последующая свадьба. От этой мысли у меня все сжималось внутри. Браки по расчету великолепная возможность для девушек обеспечить свое будущее, но я - обеспечивала будущее своей матери. Когда умер отец, мы оказались в ужасном положении, денег не было, нам остались только долги и громкое имя - единственный козырь в рукаве, ну и конечно несомненным плюсом был Кэл Хокли - влюбленный в меня наследник огромного состояния. Люблю ли его я было совершенно не важно, моя мать профессионально дергала за нужные ниточки и направляла меня в направления, выгодные ей. Факт скорейшей помолвки её несказанно радовал и поездку на Титанике она ждала, как голодающие ждут куска хлеба. А я лишь позволяла ситуации нести меня в нужном всем, кроме меня, направлении.
Этот корабль называют - непотопляемым. Даже Бог не сумеет отнести его ко дну. Как самонадеянно, не правда ли? Вайт стар лайн - компания под чьим патронатом и появился Титаник, называли его плавучим дворцом, чудом, созданным человеческими руками. Не понимаю я всей этой шумихи. Выйдя из машины он мало произвел на меня впечатление. Для меня он был не более чем судном, на котором меня в кандалах повезут в Америку. Все радовались и ликовали, а мое сердце обливалось кровью, когда мои ноги коснулись трапа, ведущего в золотую клетку. Меня сразу же окружили те же тупые лица, которые я видела из дня в день. Джентльмены и из дамы, разодетые во все свои лучшие наряды располагались во дворце, отстроенном как будто специально для из великосветских задниц. Буржуазный мир - становился мне противен все больше и больше.
Наша каюта больше смахивала на резиденцию королей, чем на каюту. Великолепная отделка, просторные комнаты, собственная прогулочная палуба, интересно, сколько денег Кэл вложил в эту поездку. Определенно не меньше трех тысяч за билет, если не больше. Хотя можно было обойтись и без такого пафоса. Не успев обустроится мама тут же начала тараторить о ужине, платьях, о том с кем нас посадят за стол, при этом недовольно фыркнув, по поводу какого-то графа. Мне хотелось заклеить ей рот, лишь бы не слышать больше о бриллиантах, юбках, банковских щетах и о том, что я должна быть благодарной. Сославшись на плохое самочувствие первый вечер я провела в каюте. Стоя на прогулочной палубе я смотрела на звезды и обдумывала все то, что мне предстояло пережить. Пышная свадьбы на которую выслано уже больше двухсот приглашений, платье, выбранное мамой, хотя я настаивала на ином, кольца, первая брачная ночь, а затем целая жизнь с человеком, которого я не особо то и люблю, мне кажется, я просто смирилась... Тяжело. Больно осознавать, что я как камень иду на дно и ничего, никто не сможет мне помешать. Взгляд мой задержался на темной пучине вод и в голове промелькнула мысль, от которой я постаралась сразу же отмахнуться. А ведь это было бы решением всех проблем. Один прыжок и я свободна. Мое тело больше не будут сковывать оковы обязательств и долга. Свободна...Пусть и так. Нет. Я не смогу. Нет. Сразу же отмахиваюсь от этого, закрываю глаза и возвращаюсь в постель. Нужно просто уснуть и все придет в норму. Просто уснуть...Думаю я и глаза закрываются. Меня окутывают сладкие чары Морфея.
Утро. Кое как разлепляю глаза. Мама, конечно же, уже на ногах. Щебечет о завтраке с этой ужасной новаришей, так она её называет, Молли Браун, Мистером Исмейем и Мистером Эндриусом. Не хочу. Не хочу никуда идти. Вот бы провести все путешествие наедине с собой и картинами, рассматривать каждую их деталь и вдумываться о чем-то высоком, что хотел сказать художник. Но этикет - превыше всего. Собравшись мы отправляемся в зал для завтрака. Мое лицо ласкают солнечные лучи и дышать становится легче. Молли Браун оказывается вполне сносной женщиной с яркой жизненной позицией, она не боится высказывать свое мнение и мне это нравится, именно такой я и хочу быть. Мистер Эндриус также производит на меня хорошее впечатление, он милый и приветливый, чего нельзя сказать об этом усатом выскочке - Мистере Исмейе. Весь завтра разглагольствует о корабле, его величии, непотопляемости, что мне становится скучно. Закуриваю сигаретку и выпускаю дым в лицо маме, которая тут же начинает сверлить меня взглядом и говорит о том, что она не одобряет мою привычку. Да мне плевать, мама. Тебе не кажется, что ты и так получила от меня слишком  многое. Курение - можешь не любить, но должно же у меня быть что-то, что будет тебя раздражать. Но Кэл забирает из моих рук сигарету и настроение мое снова падает. Чувствую себя рабыней, которой на все нужно спрашивать разрешение у своего хозяина. Еще это Брюс болтает о титанах и размерах корабля. Черт возьми, какой же идиот. Не сдерживаю своих порывов и выпаливаю: - Вы слышали о докторе Фрейде, Мистер Исмей? Его мысли об озабоченности некоторых мужчин размерами, показались бы Вам крайне интересными. - Тут же встаю из за стола, предвкушая мамины охи и вздохи. - Извините меня. Быстро удаляюсь и иду в направлении кормы, вроде так называется задняя часть корабля.
Солнце заливает мое лицо яркими лучами, ветер нежно щекочет кожу, когда я одна я могу спокойно выдохнуть и подумать о чем-то другом, кроме как о том, как удержать осанку, когда хочется согнуться и подпереть подбородок рукой, засыпая от разговорах о тупом корабле. Опираюсь о решетки и наблюдаю за людьми внизу. Третий класс, которого как скот отгородили от нас - власть держащих. Они смеются, рисуют, поют, дышат полной грудью и наслаждаются этой жизнью, пусть и в нищете. Разве Вы увидите на палубе пассажиров первого класса, которые искренне шутят и смеются, нет, все здесь пропитано фальшью, мы прогнили, тогда как они, власть не имеющие - живут. Невольно улыбаюсь и замечаю чей-то пристальный взгляд. На меня смотрит юноша с волосами, в которых играют солнечные лучики, пара его друзей что-то говорят ему смотря на меня, но он не слушает, он лишь смотрит на меня...От смущения я перевожу взгляд и смотрю на спокойные воды Атлантического океана. Чувствую чью-то ладонь на своей руке. Кэл пришел за своей игрушкой. - Роза, какого черта ты творишь? Я думаю теперь мне придется чаще следить за тем, что ты читаешь. Мне так и хочется сказать ему: заткнись, замолчи, а вместо этого чуть стиснув зубы выпаливаю: - Оставь меня, пожалуйста. - и ухожу к себе.